hum flying bulletproof noodle – это четыре молодых человека, музыку они делают на буквально парламентаристских началах: все четверо сочиняют, придуманные куски коллегиально обсуждаются, собираются в композиции, коллегиально же утверждаются аранжировки. Для не очень частых концертов все перепридумывается заново, комнатную электронику заменяет меланхоличный и словно заспанный гитарный поп. «tape» из-за такой методики звучит по-хорошему странно: считываемые источники влияния (брит-рок десятилетней давности, idm, академическая музыка) многократно перепутаны, приглушены, искажены и передразнены.
При этом результат не является кашей, простой совокупностью заимствований – «tape» вполне себе рассказывает цельную, осмысленную историю. Музыка тут одновременно хочет быть большой и гулкой, заполнять пространства и бить прямо в сердце; одновременно с этим она бесконечно сутулится и бубнит, все время норовит сама в себе запутаться, упасть и уползти в угол. Этот конфликт разыгран парадоксальным и предельно оригинальным для белорусского инди-рока способом – как противостояние програмированных сентиментальных струнных и вечно скачущего размером серого мышиного бита. Слушать все это в итоге не всегда приятно, но неизменно интересно. В голову приходят штуки вроде Oneohtrix Point Never или последнего альбома Джеймса Ферраро, только пропущенные через сознание нелюдимого подростка, которому весь передовой нойз планеты – только предлог без стеснения наиграть на пианино простую мелодию разбитого сердца.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Егор Яворский вокал, гитара
Скрипки в первой песне, например, появились простым подбором: я выбирал, на каком инструменте партия будет звучать лучше, чем на гитаре. Мы все слишком много слушаем Aphex Twin и Autechre, откуда тут нормальному биту взяться. Но вообще у меня к ним такой подход: бит должен запоминаться, если его не деформировать каждый раз, он, как риффы в роке, осточертеет быстро. Тексты на английском у нас уже чисто по инерции – они окончательно ничего не значат, на альбоме я в двух разных песнях один и тот же текст пою. Но на русский перейти пока не получается, хотя в какой-то момент вроде договорились просто все по-русски петь. Начали – и закончили на песне «five o'clock»: я сначала пел «это пять часов», но было абсолютно ужасно, совершенно никак не звучало. А по-английски уже не так смешно. Короче, это не с языком проблема, а мы ленивые.
Иван Килин, вокал, клавиши
«Tape» – это не только кассета, это лента вообще; многозначительное слово, умно звучит, поэтому и выбрали. Скрипки на альбоме появились как-то сами собой. Например, песня «carway» строилась вокруг семплов из пианиста Олега Каравайчука и группы «4 Позиции Бруно», но как-то слишком мрачно все выходило. И тут я вспомнил струнные квартеты Шостаковича, попробовал что-то по мотивам сделать, ну и вроде лучше заработало. А бит программированный, потому что мы все очень домашние, живьем писать боимся и не умеем. Вот в песне «mars» живые ударные довольно случайно вышли: я на совсем недавней репетеции решил, что чего зря времени пропадать, расставил микрофоны и записал. Вышло вроде неплохо. Песню «parus» придумал наш барабанщик Артем, он за себя сказать ничего не может, потому что сейчас смотрит футбол. У меня, когда ее первый раз услышал, реально ком в горле встал. Я ради таких вещей музыкой и занимаюсь: вот ты вроде знаешь человека, все такое, а он бац – и такую красоту делает.
«parus»
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Скачать альбом «tape» можно здесь.
Сегодня, 24 ноября, hum flying bulletproof noodle выступят в клубе «Граффити».